Your Yoga

Стр 3.
 

НАМАСТЕ!
Эзотерический журнал.

Духовное Творчество Your Yoga
 

Любовь

Е.Рывина

Тому, кто томится от жажды,
Рассказ мой о давней вине:
Однажды - послушай - однажды
Любовь приходила ко мне.

Она попросила напиться,
Присев на крылечко мое,
Но я не дала ей водицы,
Я раньше спросила ее.

Я раньше ее расспросила,
Откуда она и куда.
Я раньше ответить просила,
Какая нужна ей вода.

И глянув печально и косо,
Сидела любовь у огня,
Ответила мне на вопросы
И тихо ушла от меня.

И если - послушай, послушай!
Она постучит тебе в дом -
Ты раньше отдай ей всю душу,
А спрашивать будешь - потом!

Коротаев Денис
(ссылка)

Я смертельно устал

Я смертельно устал,
Я в пути уже многие мили,
Я иду день и ночь
По векам, племенам и мирам.
Я - неведомый вам
Невредимый невидимый киллер,
Что избавит в момент
От старения, боли и драм.

Этот скоро умрет,
Этот станет бессильным калекой,
Этот просто устал
От печалей и бед без конца.
Я приду в свой черед -
Добровольно врачующий лекарь,
Вместо суетных клятв
Верный вечному слову творца.

Не ищите меня,
Не препятствуйте мне и не льстите.
Я понять не могу
Вашей тяги к предсмертным торгам.
Я - не знающий ложь
Неизбежный неистовый мститель,
Воздающий сполна
И клевретам своим, и врагам.

И на всех языках -
От аварского до суахили -
Мое имя звучит
Как надежда на лучший итог.
Я - неведомый вам
И целитель, и мститель, и киллер,
Я - неведомый вам
Непонятный непонятый Бог...

Юрий Левитанский

Сжигаю мосты

Горящими листьями пахнет в саду,
Прощайте, я больше сюда не приду,
Дымится бумага, чернеют листы -
Сжигаю мосты, сжигаю мосты.

Чернеют листы, тяжелеет рука,
Бикфордовым шнуром дымится строка,
ПОследние листья, деревья пусты -
Сжигаю мосты, сжигаю мосты.

Прощайте. Прощальный свершаю обряд,
Осенние листья, как порох, горят,
И капли на стёклах, как звёзды, чисты -
Сжигаю мосты, сжигаю мосты.

Я больше уже не приду в этот сад,
Иду, чтоб уже не вернуться назад,
До ранней зелёной, последней звезды -
Сжигаю мосты, сжигаю мосты.

Набоков

***

При луне, когда косую крышу
лижет металлический пожар,
из окна случайного я слышу
сладкий и пронзительный удар
музыки, и чувствую, как холод
счастия мне душу обдает,
кем-то ослепительно расколот
лунный мрак, и медленно в полет
собираюсь, вынимая руки
из карманов, трепещу, лечу,
но в окне мгновенно гаснут звуки,
и меня спокойно по плечу
хлопает прохожий: 'Вы забыли,-
говорит,- летать запрещено'.
И, застыв, в венце из лунной пыли,
я гляжу на смолкшее окно.

(Берлин. 6 марта 1924)

Евгений Евтушенко

Дай Бог!

Дай Бог слепцам глаза вернуть
И спины выпрямить горбатым.
Дай Бог быть Богом хоть чуть-чуть,
Но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай Бог не вляпаться во власть
И не геройствовать подложно,
И быть богатым, но не красть,
Конечно, если так возможно.

Дай Бог быть тертым калачом,
Не сожранным ни чьею шайкой,
Не жертвой быть, не палачом,
Не барином, не попрошайкой.

Дай Бог поменьше рваных ран,
Когда идет большая драка.
Дай Бог побольше разных стран,
Не потеряв своей, однако.

Дай Бог, чтобы твоя страна
Тебя не пнула сапожищем.
Дай Бог, чтобы твоя жена
Тебя любила даже нищим.

Дай Бог лжецам замкнуть уста,
Глас Божий слыша в детском крике.
Дай Бог найти живым Христа,
Пусть не в мужском, так в женском лике.

Не крест, бескрестье мы несем,
А как сгибаемся убого!
Чтоб не разувериться во всем,
Дай Бог, ну, хоть немного Бога.

Дай Бог всего, всего, всего,
И сразу всем, чтоб не обидно.
Дай Бог всего, но лишь того,
За что потом не будет стыдно.

1990

Margo
(ссылка)

А в Нарнии, должно быть...

А в Нарнии, должно быть, выпал снег.
Предельно-предрождественская темень...
Ушел куда-то близкий человек…
А я не так живу… Да и не с теми…

И не туда. Пытаюсь повзрослеть,
(Обдумываю жизненное кредо),
Спешу – ведь можно с этим не успеть.
Бороться с жизнью – так уж до победы…

Навстречу мне в метро – то вверх, то вниз
Озлобленность. Надежда. Боль. Усталость.
Опустошенность. Брошенность. Каприз.
И страх - почти всегда. И редко – жалость.

И никогда – любовь. И все бегут,
Однако же смотреть не забывая,
По сторонам. И веруют, и ждут,
Что счастье – скоро. Что оно – бывает.

Иллюзия присутствия – «В сети»:
Лав-хистори... а вовсе не лав-стори.
Заочное безликое «прости»
И много смайлов - в радости и в горе.

Бывает счастье. Как и Рождество.
Я верю, даже более – я знаю.
На самом деле больше ничего
Помимо счастья в жизни не бывает...

 

А. Левицкий

Круг

Приходит миг, когда увидишь вдруг
В событий кружевном переплетеньи
Извечно повторяющийся круг,
В котором смерть предшествует рожденью.

И вновь, как встарь, сжимает сердце страх,
И, застывая на пороге дома,
Ты медлишь, прежде чем отринуть прах,
Оставить все, что мило и знакомо.

И первый шаг опять с таким трудом
Ты делаешь и падаешь на землю,
Но все же покидаешь отчий дом,
Огромный мир с надеждами приемля.

Огромный мир… он ласков и жесток,
И в нем неслитны и неразделимы
Земля и небо, запад и восток,
Любовь к врагам и ненависть к любимым.

Тебе в нем быть счастливым и страдать,
Узнать любовь, найти врага и друга.
И встретить смерть. И в смерти увидать
Очередное завершенье круга.

Арвен Мифриэль

Волчица

Рассвет ушел, сменившись вечной тьмой,
Как будто в космос распахнулись двери,
А где-то раздается волчий вой,
В душе усталой пробуждая зверя.

Я вспоминаю - есть другой язык,
Там нет названья для любви и боли,
Я предвкушаю чей-то слабый крик,
И на клыках соленый привкус крови.

Я пробираюсь темной стороной,
Мне нравится играть с живыми в прятки,
Они боятся встретиться со мной
И ощутить зубов стальную хватку.

Я не собака - не на поводу,
Я ненавижу тех, кого любила,
Там, где никто не ступит, я пройду,
И буду спать на брошенной могиле.

Вокруг меня раскрыл объятья лес,
К моей душе протягивая руки,
Я где-то потеряла с шеи крест,
Я слышу песни колдовские звуки.

Брожу у храма... есть же где-то Бог!
Но только ветер загасил все свечи,
А в сердце слышен чей-то тихий зов,
И я опять иду ему навстречу.

То голос тьмы, далекий волчий вой:
Я скоро все людское позабуду,
И распрощаюсь с золотой тюрьмой,
Сменив огонь костра на злую вьюгу.

Моя душа безсолнечно пуста,
Как темный, предрассветный час зимою,
Но лишь теперь я стала так чиста,
Как снег, укрывший все своей рукою.

Там, где-то там чернеют города,
Там снег растаял под напором стали,
Там грязь в глазах, не ведавших стыда,
Там, то, что не нашли, что не создали.

Но это там, а здесь давно зима,
И темный мех весь побелел от снега,
Здесь умирает призрачная тьма,
Здесь только лед, безмолвие, да небо.

Я не боюсь; здесь страху места нет,
Душа жива под коркой льда и вьюги,
И я ложусь на белый-белый снег
И вспоминаю имена и звуки...

Константин Бальмонт

***

Я спросил у свободного ветра,
Что мне сделать, чтоб быть молодым.
Мне ответил играющий ветер:
"Будь воздушным, как ветер, как дым!"

Я спросил у могучего моря,
В чем великий завет бытия.
Мне ответило звучное море:
"Будь всегда полнозвучным, как я!"

Я спросил у высокого солнца,
Как мне вспыхнуть светлее зари.
Ничего не ответило солнце,
Но душа услыхала: "Гори!"

В. Высоцкий

Райские яблоки

Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем,-
Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,-
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали. Гляжу - пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И измученный люд у ворот на ворота глядел.

Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом,
Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.
Седовласый старик слишком долго возился с засовом -
И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел.

И измученный люд не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва,- нас встречают малиновым звоном!
Здесь малина, братва, - оглушило малиновым звоном!
Всё вернулось на круг, и распятый над кругом висел.

И апостол-старик - он над стражей кричал-комиссарил -
Он позвал кой-кого, и затеяли вновь отворять...
Кто-то палкой с винтом, поднатужась, об рельсу ударил -
И как ринулись все в распрекрасную ту благодать!

Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?
Мне - чтоб были друзья, да жена - чтобы пала на гроб,-
Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:
Это Пётр святой - он апостол, а я остолоп.
Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок...
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб..

Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?!
Мне - чтоб были друзья, да жена - чтобы пала на гроб,
Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок...
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Я подох на задах - не при старых свечах-канделябрах,
Не к мадонне прижат божий сын, а - в хоромах холоп.
Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок,
Но сады сторожат, и убит я без промаха в лоб.

1977

Вернуться к
оглавлению
журнала

Your Yoga

Опыт практикующих практики Йоги можно прочитать на сайте по адресу: "Опыт практикующих".
Вопросы и ответы могут быть прочитаны на сайте Твоя Йога по адресу: "Вопросы и ответы".


Your Yoga